Историческая география. Бараки.

Посёлок начинался вовсе не с Домиков. А с Бараков. Именно там жили строители, которые собирали жильё для сотрудников института и возводили  сам институт. Так что, когда в посёлке появились те первые жители, для которых его строили, жизнь тут уже бурлила во всю. 

Я к сожалению не знаю, когда  и как появились эти временные жилища с характерными названиями для работников СМУ-26 (может быть кто-то поделится комментарием), но, судя по деревьям, которые во всю зеленели над Бараками уже в те времена, когда Домики только возникли над пыльным пустырём - несколькими годами раньше. Так что, если быть объективным, то наш посёлок  старше, чем считается официально.

Здесь, в Бараках (позже в неофициальных разговорах эти места прозвали Шанхаем), был первый поселковый центр и первая главная площадь - там, где заканчивалась улица Молодёжная. Отсюда уходили автобусы в город, тут был продуктовый, хлебный и промтоварный магазины, немного дальше - старый клуб. 

А в одном из окрестных бараков помещался и первый детский сад посёлка, куда мне довелось ходить некоторое время, пока достраивался новый детсад (то, здание, что позже был отдано Станции юных техников). Говорят, что где-то рядом располагалась и первая школа.

Бараки были временным жильём, предполагалось, что с появлением "сорокавосьмиквартирных домов" все их обитатели получат отдельные квартиры. Но, как известно, не бывает ничего более постоянного, нежели временное. Кого-то действительно отселили, но жизнь в Бараках при этом вовсе не прекратилась.

Во времена расцвета посёлка, Шанхай считался наиболее злачным местом. Здесь проживало много неблагополучных семей, дети которых (не все!) составляли довольно заметную прослойку среди прочих. В школе именно "баракские" считались тем самым источником постоянного пополнения в рядах  второгодников и хулиганов.

Хотя особой погоды  они не делали (их время ещё не наступило!), их присутствие было ощутимо и наполняло школу незапланированными эксцессами и происшествиями, а учительскую – постоянной головной болью. Их отчаянная уверенность в себе, в младших классах часто делала их лидерами. Но лидерами – на час. Потому что их время текло дольше нашего, на следующий год они учились уже с нашими последователями и до конца школы они добирались не всегда. Как, и до конца жизни…

Но в школе и вне школы, «баракские» часто представляли собой две диаметральные части раздвоенной личности. Как «казаки-разбойники» и «гекльберефинны» они могли быть хорошими товарищами и даже заводилами в самых увлекательных играх. Правда, пока, не отставали от своих сверстников. Как только такое случалась, их естественная тяга к нам, перерастала в озлобленность, отчуждённость и игнорирование школьных правил и человеческих норм. Благо, что тогдашние поколения (по крайней мере – моё) росли на иных ценностях. Хотя противостоять влиянию «баракских» сумели не все…

Разумеется, среди бараковской ребятни была масса других примеров - многие из них могут похвастаться достойными и состоявшимися судьбами. Но только не они делали паблисити Баракам нашего детства.

Ещё помнится один из первых пожаров в посёлке, в конце 60-х, когда среди ночи загорелся барак, стоявший крайним, напротив старого промтоварного магазина. Увидев зарево многие кинулись тогда к месту происшествия. Но не для того, чтобы сделать селфи и прославиться на всю Сеть, а для того, чтобы помочь справиться с огнём. Пока не приехали пожарные, наши отцы пытались сбить пламя с помощью вёдер и лопат, принесённых из дома. Тогдашние поколения, надо отдать им должное, были очень отзывчивы к любому чужому горю.

Снимки из фототеки Е. И. Жукова

Михаил Миронович Ветров

Преподавать физику в школе, где учились дети физиков - занятие нелёгкое. Потому у нас мелькало много всяких педагогов по данной специальности. И среди всех этих бесследно проскользнувших школьных физиков был один Физик - Михаил Миронович Ветров. Он не боялся детей физиков, потому что знал свой предмет лучше любого умника и любил его так, что можно только позавидовать.

Сухой и интеллигентный, Михал Мироныч представлял собой типичного учителя "старой формации". Представить его без костюма и галстука было невозможно - таким он был и на уроках, и на субботниках, и на прогулках. Не исключено, что в галстуке он ходил и дома. Но про его внешкольную жизнь мало кто ведал - он про неё почти не рассказывал, а мы тогда этим мало интересовались. 

Однажды я с удивлением узнал, что он был в 1973 году среди туристов турбазы "Горельник" и пострадал во время селя, который "унёс его чемодан". Мне кажется, что и в учительском коллективе Ветров держался особняком, больше слушал, чем говорил и не с кем особо не спорил.

Он выпускал наш класс в качестве классного руководителя. И его отношение ко всем нам было ровным и спокойным. Он никогда не повышал голоса, а если возмущался, то делал это с помощью одному ему присущей интонации. 

Помню, в 10-м классе мы никак не могли подобрать песню к школьному конкурсу, посвящённому 9 мая (мы выпускались аккурат на 30-летие Победы). И тогда наш классный руководитель просто запер нас в аудитории (в кабинете физики), заявив, что выпустит тогда, когда мы будем готовы выступать. Мы в тот раз спели песню Окуджавы "Ах, война, что ты сделала, подлая", произвели фурор, и заняли законное первое место.

Но когда Михаил Миронович начинал излагать свой предмет, он преображался кардинально. Не было больше того сухого и замкнутого человека, а появлялся вдохновенный рассказчик, который легко и просто посвящал нас в самые жгучие тайны Вселенной. Кстати, в 10-м классе, наряду с физикой, он вёл ещё и курс астрономии.

Вспоминая Михаила Мироновича Ветрова, я испытываю какую-то печаль. Нет, не по поводу того, что так и не постиг всех глубин физики. А потому что он ушёл из моей жизни, а я вдруг осознал, невосполнимость этого ухода. С чего? Бог весть...

В памяти он навсегда запечатлелся таким, каким был на нашем выпускном вечере. Грустным, мудрым, молчаливым, в своём неизменном костюме и галстуке. Когда после всех торжеств мы отправились встречать рассвет, он удивил нас последний раз. Мы проходили мимо опоры ЛЭП, которая ещё лежала на боку, подготовленная к подъёму. Основание опоры возвышалось над землёй метров на восемь и среди нас сразу же нашлись желающие взобраться наверх. И тут вдруг вперёд вышел он, наш Мироныч:

- А ну-ка, попробую...

И неожиданно, на одних руках, проворно взобрался почти до конца, так же быстро спустился вниз и сказал:

- Нет, не получится.

Мы стояли несколько ошарашенные и недоуменно переглядывались. Однако никто не засмеялся. К чему это было?

Дорогой Михаил Миронович! Мне кажется, что я только сейчас понял - к чему...

Очень типичное фото М. М. Во время кросса 1968 года. В неизменном костюме, на неизменном расстоянии. Его можно узнать и со спины.

Во время нашего Последнего звонка. Цветы классному руководителю. Малик Ерматов, Эдик Боос, Света Ильина, Катя Косяк.

Наш выпускной вечер у ДК. М. М. стоит в последнем ряду  у колонны. 

Михаил Миронович всегда умел смотреть вдаль...

Историческая география. Между Домиками и Бараками.

Между Домиками и Бараками в первые поселковские годы существовал обширный пустырь. Вместо нынешней улицы Дружбы проходила просёлочная дорога, усыпанная мелкой щебёнкой. Основная площадь пустыря была занята чьими-то стихийными огородами. Часть его во времена тотального озеленения посёлка была засажена тополями. 

Главной  достопримечательностью пустыря несомненно считалась волейбольная площадка (непритязательная, с пыльным грунтовым покрытием), располагавшаяся в конце улицы Альпинистов. В посёлок в те годы съехалось много классных волейболистов и волейболисток. Потому, в тёплое время года, активность на площадке продолжалась дотемна. Кто-то играл, кто-то болел, кто-то просто заглянул пообщаться. Мяч летал до тех пор, пока был виден. 

Здесь же проходили и товарищеские матчи с приезжими командами. Помню даже, как специально, поиграть в волейбол, приезжали коллеги наших родителей из Новосибирского Академгородка.

Ну, а зимой в этой части пустыря также было шумно. Тут лежал исторический проход к переправе через Цыганку и сюда то и дело устремлялись лыжники и лыжницы всякого возраста и уровня - побегать по полям, или сходить покататься "на курганы". Сюда же тянулась вольная поселковская малышня с санками.

Однако пустырь оставался популярной торной дорогой и в другие сезоны. Каждый вечер через него, по протоптанной тропе (выше улицы Молодёжной) жители шли в Клуб (и обратно).  В кино и на танцы. Рядом с этой тропинкой долгое время зарастала бурьяном круглая бетонная танцплощадка (она, наверное, до сих пор у кого-нибудь на участке). Не помню, чтобы на ней танцевали, но то, что была - точно.

Историческая география. Школьный двор.

А никакого школьного двора в первое десятилетие существования школы не был. Был большой и замусоренный пустырь, плавно переходивший в "дикое поле", в дальнем конце которого, за институтской дорогой, маячила полукруглая арка летнего кинотеатра. Пустырь этот, перерезанный заросшими тёрном балками, был популярным местом  самозабвенной беготни, игр в "казаки-разбойники", наших коммунистических субботников и неформальных мальчишеских разборок. 
В одном его конце лежала здоровая куча ржавого железа - собранный неутомимыми пионерами "металлолом", которая пополнялась стараниями прилежных детей и убавлялась стараниями их хозяйственных отцов. Это был своеобразный круговорот металлолома в посёлке: младшие стаскивали всё, что попадалось под руки в пылу соревнований, старшие приходили в поисках запчастей для дворовой техники и креативных рационализаторских вдохновений и растаскивали всё по гаражам и подворьям. 
Здесь же, но гораздо позже, в капитальном сарае (предполагаю, что изначально это была школьная котельная) складировалась макулатура. В которой также были замечены недурные манускрипты из домашних библиотек. Если макулатуру сразу вывозили для использования, то металлолом исчез только с началом Перестройки.
Планы по облагораживания пустыря появились сразу после открытия школы. Здесь сажали деревья. Разбивался школьный сад. Возделывался виноградник. Функционировала метеоплощадка. Ну и конечно - строились непритязательные пришкольные спортивные площадки. А зимой, в первые годы, заливался каток.

Александра Ивановна Рыбалкина

Александра Ивановна сильно отличалась от всех наших прочих учителей. Во-первых - возрастом. Рядом с нею все другие педагоги казались совсем юными. А во-вторых - отношением к жизни, опытом. Хотя она никогда не была директором, ходила в вечных завучах, именно к ней часто обращались за "последним словом". Авторитет А. И. Рыбалкиной в школе был неколебимым.

И на то были веские основания. И самое главное - она прошла Войну, воевала на передовой с фашистами. Не помню, чтобы она когда-то рассказывала про свои боевые подвиги, многие фронтовики не особенно любили вспоминать про свою боевую юность, но боевые награды, которые она одевала по праздникам, говорили за неё сами. Ну, и ещё немаловажный момент, она была школьным парторгом - человеком, которому в советской школе подчинялись все: учителя, комсомольцы-старшеклассники, шумные пионеры и совсем мелкие октябрята - вся эта  грядущая и подрастающая смена старшим товарищам.

Вместе с сестрой, Валентиной Ивановной Биттибаевой, Александра Ивановна составляла ещё и единственную учительскую династию нашей школы в наше время. Хотя, как мне помнится, в школе она появилась позже младшей сестры. Наш класс с этой "династией" связывали не простые отношения, потому как с нами учился Виталик Рыбалкин и Тома Биттибаева. Характерная черта, по которой можно судить о Александре Ивановне - своим детям на уроках не было никакого послабления, более того - спрос с них был строже, чем с прочих. И мы иногда бывали свидетелями не очень приятных публичных "порок" сына перед всем классом. Но, таковы были её представления о воспитании.

Вела Александра Ивановна в школе историю. Ту историю, которая отличается от нынешнего курса, так же разительно, как лимонад "Буратино" от "Пепси-колы". Не скажу, чтобы её изложение было вдохновенным и пафосным, однако свой предмет она знала капитально и досконально, могла ответить на любой вопрос (а мы любили "проверять" своих педагогов). И что ещё отличало её уроки - так это тишина в классе. Александра Ивановна умела держать в узде даже самых необузданных и припомнить каких-то сорванных уроков, или юношеских выходок на её уроках я не могу.

Несмотря на то, что Александра Ивановна ходила в ветеранах уже в наше время, по некоторым данным она жива до сих пор, хотя и уехала из посёлка. Если так, то хочется заверить, что мы, её ученики, помним и любим её. И, в массе своей, знаем историю - её предмет.

Высшая математика и Зинаида Сергеевна Жохеева

  

Наша школа отличалась математическим уклоном. Но это вовсе не значит, что все мы любили, или хотя бы понимали математику. Разбирая фототеку Жукова я наткнулся на любопытное фото - школьная доска с формулами из высшей математики. А ведь когда-то и я стоял так же, перед теми же закорючинами! Смотрю сейчас и ... ничего не понимаю. Что написано на доске? А ведь закончил же школу. Математический класс. Хотя в жизни мне и пригодились только четыре арифметических действия, которые были освоены ещё в начальной школе. Но среди нас были и такие, кто не только знал и любил эту самую математику, но ещё и связал с ней свою жизнь. Вот, что по поводу данного фото вспоминает Екатерина Маслова:

- ...Это комбинаторика - очень полезная штука, нам её преподавали. В курсе теории вероятности она тоже  присутствует. А ещё в курсе дискретной математики. Это я ответственно заявляю, как университетский преподаватель, который и эти курсы ведёт в Высшей школе экономики. А вообще-то хотела написать, как признательна нашей школе за блистательное образование, в том числе и математическое. Сколько ума, фантазии, терпения вложили в нас наши учителя, что хватило на целую жизнь. Это прежде всего благодарность Жохеевой Зинаиде Сергеевне, которая вела у нас математику с 6-го по 10-й классы и была нашим классным руководителем, приехав в наш посёлок из Нарьян-Мара. Но ещё и Валентине Васильевне Васякиной, взявшей наш класс пятиклашками, и Татьяне Андреевне Черняевой, которая заменяла Зинаиду Сергеевну в случае болезни, и Лидии Петровне Шараповой тоже. Все прекрасно разбирались в математике и, главное, могли нас научить ей и привить любовь к этому сложному предмету и дать понимание красоты этой царицы наук. До сих пор помню 100 интегралов, которые надо было взять. Задание в отдельной тетрадке от Зинаиды Сергеевны. Для некоторых интегралов было найдено несколько способов их найти. Интеллектуальное соревнование нешуточное!!!!

С Зинаидой Сергеевной не у всех были столь радужные и тёплые отношения, как у Екатерины и её класса. Нас, к примеру, она доучить так и не смогла - отношения не сложились. В девятом класс она передала нас Татьяне Андреевне Черняевой, и это вызвало в классе всеобщую радость.

Однако, при всей сложности эмоций по отношению к Зинаиде Сергеевне во времена школьные, мне всё равно хотелось бы отдать дань памяти этой влюблённой в свою науку и нашу школу учительнице. В конце концов, благодаря именно таким, как она, уровень нашей СШ № 21 котировался, а нам, грешным, есть что вспомнить из своей школьной жизни.

P.S. А ещё из учителей математики у нас была Зинаида Александровна Атланова.

Скакалка

Девочки со скакалками были такими же обычными, как пацаны с лянгами. Только лянга, от чего-то была спортом запретным (считалось, например, что от неё непременно вылезет грыжа), потому её любители и ценители всегда скрывались с бдительных глаз педагогов куда-нибудь за школу, или на пустырь. А со скакалкой можно было не таиться. С нею не возбранялось играть на перемене перед школой, или вообще пропрыгивать вдоль улицы, от начала до конца. За этим занятием и застал зоркий глаз нашего фотокора хорошую девочку Олю Кострицу, ту самую, которую мы уже встречали ранее  с бидончиком молока. Что ж - хорошие девочки в те времена были хорошими во всём. "На пятёрки я учусь и мальчишек не боюсь!"

Вспомним Галину Яковлевну Пантюшину

Галина Яковлевна Пантюшина, наша "географичка", была быть может не самым запоминающимся педагогом, но свой предмет знала не хуже других. Это я могу заявить ответственно. На этих снимках она, совсем ещё юная (а такими и были многие наши "училки" в первые годы существования школы), но уже в качестве классного руководителя выпускного класса (год, примерно 67 - 68-й). Ну, а то, что она не заняла своего места рядом с культовыми педагогическими легендами школы, это свидетельство её скромности и ума. Не помню, чтобы она когда-то с кем-то конфликтовала, повышала на кого-то голос или участвовала в каких-то разборках. Это был не её стиль. От того, наверное, она и запомнилась не своей трафаретностью и назойливостью, а интеллигентностью и ненавязчивостью

.

Иное поколение.

Наши отцы и матери, несмотря на то, что жизнь их проистекала в узких рамках приличия, могли быть столь раскрепощёнными, что нынешним поклонникам гламура и попсы до них, как до Луны. Это было совершенно иное поколение - даже для нас. Они умели стоически переносить все неурядицы и неудобства, которыми изобиловала советская жизнь, не стеснялись требовать положенного, ценили в отношениях человечность и, если радовались, то по уж по полной. Вне зависимости от места и времени. 

Вот такой момент спонтанной радости случайно запечатлел объектив Жукова у подъезда одного из "48-квартирных" домов, которые появились в посёлке лет через пять после основания и стали своего рода статусной достопримечательностью. В простых сёлах таких в те времена не строили.

В "48-квартирных" селились те институтские специалисты, которые припоздали приехать вовремя и те строители, которые ранее проживали в Бараках. Но несмотря на разношёрстность жильцов, все обитатели дома, как правило, знали своих соседей очень хорошо. Коммунальность строя определяла коммуникабельность людей.  А потому тут редко бывала радость, замкнутая в одной, отдельно взятой квартире. (Как, впрочем, не было и отдельного горя, на которое соседи попросту закрыли бы форточки.) Этот танец перед подъездом - вовсе не пьяный кураж. Он - от души.

Я не знаю - кто это на снимке. Но лица знакомые. Если кто-то определит точно - прошу прокомментировать.

Ближайшие окрестности 2

При разборе фототеки Е. И. Жукова всё время открываются новые снимки по темам, которые уже мелькали ранее. Потому я особо не буду распространяться (если кому интересно - читайте текст здесь), а просто опубликую вновь открывшиеся фотографии, которые на сей раз посвящены в основном старому "Табаксовхозу".